“Российская газета” № 6894 (26).
Нам нужна государственная программа, которая позволит за 3 – 4 года поднять среднюю зарплату по стране в полтора раза. Это не популизм и не благотворительность, а прагматичный расчет – так мы вернемся к экономическому росту.
За прошлый год зарплаты с поправкой на высокую инфляцию снизились почти на 10 процентов. И вроде бы мы все смирились с тем, что и в этом году номинально зарплаты немного подрастут, но реально продолжат сокращаться. Нам говорят: и хорошо, тем самым Россия становится более конкурентоспособной по отношению к другим странам, ведь до кризиса зарплаты росли быстрее производительности труда. Да, быстрее, но расчеты показывают, что доля зарплат в издержках производителей осталась на прежнем уровне, потому что одновременно менялась структура экономики.
Но главное не в этом. Еще сто лет назад Генри Форд на своем заводе на практике блестяще доказал, что нет другого стимула для высокой производительности труда, кроме высокой зарплаты. Если человек, несмотря на все его напряжение и старание, знает, что никогда не выбьется из нужды, то он не сможет хорошо сделать свое дело, писал Форд. И наоборот. В результате до сих пор в США производительность труда и зарплаты гораздо выше, чем даже в Европе. Нам говорят – нет, это, конечно, не для нас, мы не доросли. Но можно подумать, что у Форда на конвейере работали одни интеллектуалы!
Если производительность труда должна расти быстрее зарплат, то значит, прав был Карл Маркс – при капитализме идет относительное обнищание рабочего класса, потому что прибыль обгоняет зарплаты. Странно, что мои коллеги, именующие себя либералами, придерживаются этой точки зрения. Может, они и не либералы вовсе, а марксисты?
Высокая зарплата заставляет лучше работать не только рабочего или служащего, но и предпринимателя. Ему приходится больше заботиться об эффективной организации труда.
И когда Форд первым стал платить премии рабочим, если заводу удавалось перекрыть план по прибыли, он имел в виду еще одно обстоятельство: большая зарплата (а не “обычная плата”, которой держались его конкуренты) создает дополнительный спрос на автомобили. Он создавал себе покупателя.
У нас зарплаты снижаются, потребительский спрос падает. И можно наладить производство совершенно замечательных вещей, но их никто не купит – у людей нет денег. Такая динамика спроса не дает никаких стимулов для экономического роста, а должно быть наоборот.
Да, в России есть люди, готовые работать за небольшую зарплату. Но никто не готов эффективно работать за небольшие деньги. Конкурентным преимуществом низкая оплата труда является в слаборазвитой стране, с низким уровнем жизни, где на зарплате не “висит” колоссальная социальная нагрузка – отчисления в Фонд социального страхования, в Пенсионный фонд, подоходный налог.
Посмотрим на опыт стран с длительным развитием рыночного хозяйства. Там были периоды, когда производительность обгоняла заработную плату, сменялись периодами, когда она отставала. Не нужно здесь никакого догматизма. Мы жили в этих догмах при советской власти – производство средств производства должно опережать все и вся! И закончили очередями.
Вообще проблема зарплат имеет множество аспектов. Высокая зарплата – это еще и стимул к инновациям, она вытесняет избыточную рабочую силу. Если труд дешев, инновации невыгодны. В России высокая зарплата решает еще одну проблему – демографических ограничений для рынка труда. В ближайшее время масштабного прироста рабочей силы не будет, этот ресурс жестко ограничен. Снять это ограничение можно только за счет экономии: платите больше, внедряйте новые технологии, высвобождайте рабочую силу для расширения производств.
Вот сегодня многие говорят красивую фразу: я плачу налоги, на мои деньги существует государство, оно мне должно. Да ничего подобного! По большому счету государство мы содержим за счет ренты, которую платят нефтегазовые компании, – это источник почти половины расходов федерального бюджета. Но если зарплаты будут высокими, тогда содержать государство будем именно мы, и будем иметь полное право требовать от него, чтобы оно эффективно работало. И еще важный нюанс – с больших зарплат и пенсионные отчисления будут совсем другими, проблема дефицита Пенсионного фонда значительно смягчится, а значит, фискальные соображения уже не будут давить в вопросе повышения пенсионного возраста. Будем жить долго – тогда можно будет и повысить, но никак иначе. Сейчас же наши пенсии уперлись в низкую заработную плату.
Как ее поднимать? Государство может действовать двояко. Первый путь – поднять зарплаты в бюджетном секторе и тем самым задрать планку и для частного сектора. Когда Форд ввел свою систему, что осталось его конкурентам? Они были вынуждены сделать то же самое. Если инженер на оборонном предприятии будет получать много, то и частные компании должны платить своим инженерам не меньше, иначе останутся без кадров. Есть и более жесткий путь – нормирование минимальной оплаты труда в ключевых специальностях. Вмешательство в частный бизнес? Ну да, но ведь государство ограничивает продолжительность рабочего дня, заставляет всех работодателей оплачивать работникам отпуска и больничные и никто почему-то не ропщет. Нельзя поднять зарплаты прямо завтра. Но если мы за несколько ближайших лет этого не сделаем, мы проиграем технологическую гонку и серьезно осложним себе жизнь.
