Журналу «Эксперт» декабрь 2014 г.
— В начале прошлой недели на нашем валютном рынке творилось что-то невообразимое. Ваша оценка ситуации? Что это было?
— Избранная Центральным банком стратегия сдерживания падения курса подверглась жесткому тестированию. Начало мощной атаки на рубль можно датировать 11 декабря: в этот день был зафиксирован скачкообразный рост оборотов биржевых торгов валютой на ММВБ, в дальнейшем продолживший нарастать и достигший пика 15 декабря. Быстрее всего увеличивались обороты торгов контрактами рубль—доллар с поставками «завтра» — с 4,485 миллиарда долларов 11 декабря до 7,517 миллиарда 15-го. Понятно, что атака легла на унавоженную почву. С сентября рубль обесценивался нарастающими темпами, но все же плавно (в сравнении с масштабами обвала начала прошлой недели) под влиянием всем известных обстоятельств: дешевеющей нефти (с середины года она упала в цене более чем на 40%), трудностей рефинансирования внешних долговых обязательств крупнейшими заемщиками из-за санкций, сезонных всплесков эмиссии рублевой ликвидности в декабре, связанных с выплатами в бюджетном секторе.
И на этом фоне была развязана отчаянная спекулятивная атака на рубль. Теперь уже абсолютно ясно, что некоторые западные хедж-фонды и ряд российских банков затеяли игру на понижение курса. ЦБ был вынужден в ночь на вторник взвинтить ключевую ставку сразу на 650 базисных пунктов, до 17 процентов годовых, но это не дало сколько-нибудь серьезного эффекта. Вторничные торги завершались на совершенно сюрреалистических значениях курса рубля — вокруг 80 за доллар и около 100 за евро.
Однако уже в среду произошел откат. Возможно, сказалось 4,3 миллиарда долларов интервенций в поддержку рубля, выброшенных ЦБ на рынок в понедельник и вторник (всего с начала месяца объем интервенций превысил 10 миллиардов долларов), позитивно сказалось и легкое подорожание нефти — цена барреля сорта Brent снова вскарабкалась чуть выше 60 долларов.
В четверг рубль продолжал дорожать: официальный курс доллара снизился на 8 рублей, евро — на 11. Уверенные ответы президента на традиционной большой пресс-конференции и ряд экстренных решений ЦБ в поддержку банков и правительства по установлению мягкого контроля за трансграничными валютными потоками крупнейших компаний-экспортеров позволили несколько снизить градус рыночной паники.
— Возможно, это только передышка. К тому же в сухом остатке мы имеем ключевую ставку ЦБ, задранную более чем на семь процентных пунктов выше инфляции, и уже ускорившие движение вверх рыночные кредитные ставки, что само по себе парализует любые частные инвестиции в стране.
— Парадоксальным образом западные санкции и девальвация рубля создают отличные предпосылки для быстрого роста российской экономики на ближайшие годы под влиянием процесса импортозамещения, но запуск этого механизма невозможен без инвестиций. Рассуждая теоретически, компании могут полагаться не на ставшие запредельно дорогими заемные источники финансирования, а на собственные ресурсы, в частности на прибыль. Но номинальный объем прибыли может быть достаточным для инвестиций только в условиях высокой инфляции, вероятно на уровнях выше 20 процентов в год, что представляется все же неприемлемым. Поэтому рассчитывать на активизацию инвестиций в импортозамещение можно только при возврате базовой ставки ЦБ к уровню инфляции и существенном снижении рыночных кредитных ставок. Таким образом, мы обнаруживаем, что политика ЦБ является камнем преткновения на пути экономической либерализации и развития России. То, с чем не справились западные санкции и снижение цен на нефть, удалось сделать одним росчерком пера Центральному банку. Если ключевая ставка ЦБ не снизится до середины января, последствия для реального сектора экономики могут быть крайне плачевными.
— Каковы реальные риски нерыночных мер стабилизации российской финансовой системы? Пришло ли время их задействовать или лучше попытаться избежать?
— Вопрос о допустимости введения валютного контроля, то есть тех или иных ограничений на внешнюю конвертируемость рубля и трансграничное движение капиталов из России и в Россию, возникает сегодня автоматически. Идея отрицалась несколько раз публично представителями и правительства, и ЦБ. Однако это решение может быть идеальным выходом из сложившейся ситуации. Оно позволит выключить процентные ставки из арсенала мер борьбы со спекуляциями на валютном рынке и, соответственно, вернуть их на уровень, более адекватный для осуществления инвестиций. Надо отметить, что меры валютного контроля должны распространяться только на краткосрочные капитальные потоки, сроком не более 6 или 12 месяцев. Соответственно, введение такого режима не скажется негативно на прямых иностранных инвестициях. Конечно, надо быть готовыми к информационным атакам в ответ на такое решение — обвинениям в возврате к советским временам и прочему. На самом деле эти обвинения весьма поверхностны. Скажем, мощнейшая, в том числе в финансовом смысле, экономика Китая сохраняет до сих пор ограничения на капитальные операции и ограниченную конвертируемость юаня.
Альтернативы валютному контролю — различные механизмы нерыночного софинансирования важнейших инвестиционных проектов со стороны государства, например в форме субсидирования процентных ставок по таким кредитам. Однако отбор подобных проектов неизбежно влечет за собой риски коррупции и неэффективной растраты государственных средств.
Лишенных побочных эффектов и рисков решений у ЦБ и правительства России сейчас нет. Хорошая новость заключается в том, что у властей есть почти четыре недели до начала нового делового года на выработку адекватного решения. Сохранение статус-кво в денежной и процентной политике ЦБ смерти подобно.
Развернутое интервью с Ж. Сапиром будет опубликовано в первом январском номере журнала.
