23 декабря 2020 года старший научный сотрудник ИНП РАН Гнидченко А.А. выступил с докладом на Четвертом Российском экономическом конгрессе (конференция Международная экономика, сессия Внешняя торговля и конкурентоспособность – 1).
Презентация
Тезисы
Введение и методология исследования
Под структурной трансформацией традиционно понимается изменение структуры выпуска, занятости, экспорта: рост сначала доли промышленности (урбанизация), а затем – вклада сферы услуг [Kuznets, 1973]. Однако не менее важна структурная трансформация внутри самой промышленности (по видам деятельности и товарным группам). Устойчивое мнение о том, что для будущего роста необходимо, прежде всего, развивать сферу услуг (поскольку доля промышленности в занятости и добавленной стоимости сокращается), соответствует действительности лишь для развитых стран. В отчете МВФ за 2018 г. показано, что доля обрабатывающей промышленности в добавленной стоимости в реальном выражении по миру в целом, с учетом развивающихся стран, к 2015 г. возросла до 19.2%, в сравнении с 16.8% в 2000 г. [IMF, 2018, p. 132, fig. 3.4]. В работе [Haraguchi et al., 2017] было продемонстрировано, что снижение доли промышленности во многих странах не свидетельствует об уменьшении потенциала развития промышленного сектора, а связано с концентрацией промышленной активности в наиболее населенных странах.
Вместе с тем, в литературе предложены разные критерии успешности структурной трансформации. В отчете [UNIDO, 2017] в качестве критериев используются темпы роста добавленной стоимости в промышленности, а также соотношение добавленной стоимости капитальных и потребительских благ. Кроме того, в литературе используются показатели доли высокотехнологичных товаров в экспорте [Lall, 2000], сложности экспорта на основе сочетания данных о внешнеторговом профиле и среднедушевом ВВП стран [Hausmann and Klinger, 2007], диверсификации экспорта [Cadot et al., 2011], качества экспорта на основе удельной стоимости товаров [Aiginger, 1997; Schott, 2004], а также комплексные индексы на их основе. Важно отметить, что комплексный индекс [Connolly, 2012] лучше коррелирует со среднедушевым ВВП, чем каждый из его компонентов, что подтверждает необходимость сопоставительного анализа перечисленных критериев.
Цель работы – эмпирически исследовать ряд критериев успешности структурной трансформации на примере нескольких соответствующих выбранным критериям стран-экспортеров. Для реализации цели выбран метод анализа кейсов, отбираемых на основе формализованной фильтрации в соответствии с критериями успешности структурной трансформации, определенными на основе анализа литературы (при необходимости критерии модифицируются так, чтобы соответствовать задаче анализа экспорта).
Для каждого критерия отбирается несколько стран, успешно трансформировавших структуру экспорта, и определяется, во-первых, насколько пересекаются результирующие списки стран, а во-вторых, в какой степени успех объясняется нишевыми прорывами. Анализ проводится за период 1997-2016 гг., в классификаторе товаров HS 1996.
Новизна представляемого анализа заключается в сочетании фактуры, получаемой в результате исследования кейсов, с формальными метриками, измеряющими успех структурной трансформации. В литературе эти подходы чаще всего используются как альтернативные.
Основные результаты исследования
На данном этапе исследования рассмотрены два критерия успешности структурной трансформации экспорта – рост соотношения экспорта капитальных и потребительских благ, а также рост доли высокотехнологичных товаров в экспорте.
Результаты по критерию соотношения экспорта капитальных и потребительских товаров (в классификаторе BEC) показывают, что за рассматриваемый период наиболее успешными странами по развитию экспорта капитальных товаров стали Индия, Китай, Коста-Рика, Македония, Мексика, Румыния, Турция и Эстония (рис. 1).
Рис. 1 – Страны-лидеры по относительному росту экспорта капитальных благ
Примечание: страны сгруппированы по совокупному объему экспорта в 2016 г.
Однако в большинстве указанных стран, кроме Китая и Румынии, стремительный рост экспорта капитальных благ был связан с нишевыми историями вроде производства оборудования для сетей связи шведской компанией Ericsson в Эстонии и использования глобальными компаниями Мексики как плацдарма для экспорта коммерческих грузовых автомобилей в США. В значительном числе случаев истории успеха связаны с прямыми иностранными инвестициями (ПИИ), однако недостатком такого способа финансирования выступает высокая отраслевая специализация: прогресс фокусируется в узких сегментах. Отметим Коста-Рику, которой удалось создать сильный медицинский кластер благодаря целенаправленной политике привлечения ПИИ именно в этот сектор.
Результаты по критерию доли высокотехнологичных товаров (по классификатору Евростата) показывают, что за анализируемый период наиболее успешными странами по развитию экспорта высокотехнологичных товаров стали Гонконг, Китай, Латвия, Литва, Польша, Румыния, Словакия, Чехия (рис. 2).
Рис. 2 – Страны-лидеры по росту доли высокотехнологичных товаров в экспорте
Примечание: страны сгруппированы по совокупному объему экспорта в 2016 г.
В преобладающем числе случаев базой роста высокотехнологичного экспорта стала сборка или реэкспорт телекоммуникационной продукции (сборка – в Китае, реэкспорт – через Гонконг, Чехию, Словакию и Латвию). Развитие высокотехнологичного экспорта в Литве связано со становлением химического кластера, специализированного на выпуске полиэтилентерефталата (ПЭТ) в свободной экономической зоне, в том числе с участием дочерних предприятий крупнейших мировых производителей ПЭТ (в частности, тайской компании IVL). Польша, помимо сборки компьютеров (завод DELL в г. Лодзь), активно наращивала экспорт частей турбореактивных и турбовинтовых двигателей. Румыния и Польша развивали экспорт электрооборудования (части коммуникационной аппаратуры, основания для электрической аппаратуры и т.п.). Ключевой историей для многих стран стало вступление в Евросоюз (Чехия, Польша, Словакия, Латвия и Литва вошли в состав ЕС в 2004 г., а Румыния – в 2005 г.). Это событие стало драйвером привлечения ПИИ в Восточную Европу и позволило этим странам встроиться в международную логистику.
Результирующие списки стран по двум критериям пересекаются лишь в части Китая и Румынии. Остальные шесть стран в каждом из списков уникальны. Это указывает на то, что рассмотренные критерии могут использоваться как взаимодополняющие при анализе успешности структурной трансформации. Исследование может быть продолжено за счет расширения количества анализируемых критериев.
Литература
Aiginger K. The Use of Unit Values to Discriminate between Price and Quality Competition // Cambridge Journal of Economics. 1997, Vol 21, No 5, pp. 571-592.
Cadot O., Carrère C., Strauss-Kahn V. Export diversification: What’s behind the Hump? // Review of Economics and Statistics. 2011, Vol 93, No 2, pp. 590-605.
Connolly R. Climbing the Ladder? High-Technology Export Performance in Emerging Europe // Eurasian Geography and Economics. 2012, Vol 53, No 3, pp. 356-379.
Haraguchi N., Cheng C., Smeets E. The Importance of Manufacturing in Economic Development: Has This Changed? // World Development. 2017, Vol 93, pp. 293-315.
Hausmann R., Klinger B. The Structure of the Product Space and the Evolution of Comparative Advantage. CID Working Paper No 146, 2007.
IMF. World Economic Outlook: Cyclical Upswing, Structural Change. Washington, DC, April 2018.
Kuznets S. Modern Economic Growth: Findings and Reflections // American Economic Review. 1973, Vol 63, No 3, pp. 247-258.
Lall S. The Technological Structure and Performance of Developing Country Manufactured Exports, 1985–1998. University of Oxford QEH Working Paper No 44, 2000.
Schott P. Across-Product versus Within-Product Specialization in International Trade // Quarterly Journal of Economics. 2004, Vol 119, pp. 647-678.
UNIDO. Structural Change for Inclusive and Sustainable Industrial Development. Vienna: UNIDO, 2017.
