Это видео входит в серию выступлений с LVII сессии российско-французского семинара “Финансово-экономическая динамика в России и Европе“. Видео канала Eurasieexpress.
Результаты всех проведенных ИНП РАН опросов предприятий собраны на этой странице.
Обсуждение
Стенограмма выступления
Кувалин
Я хотел бы сегодня устроить критический разбор ситуации в российских регионах, подойти критически к региональной политике развития. Но я не хотел бы создать впечатление, что в России с региональным развитием всё плохо. Поэтому начну с описания позитивных сторон политики регионального развития.
Это будет взгляд, может быть, немного бытовой. Ситуация за это время во многих российских регионах серьёзно улучшилась. Продолжается благоустройство городов, в первую очередь, крупных. Качество жизни в городах серьёзно улучшилось. Постепенно происходит модернизация сетей: энергетических, водоснабжающих… Возможно, д-р Семикашев нам об этом расскажет.
В России продолжается активное дорожное строительство – как человек, много ездящий за рулём, должен сказать, что качество федеральных дорог и основных региональных очень сильно выросло. В некоторых регионах, как Московская область, качество почти всех дорог как-то незаметно стало очень неплохим. Вообще, я имею возможность на протяжении долгого времени сравнивать динамику таких городов, как Париж, Стокгольм, и российских областных центров. И у меня есть мнение, что динамика развития российских городов существенно более быстрая и позитивных черт в этом развитии гораздо больше, чем в Европе.
Кроме того, можно вспомнить успешную реализацию ряда мегапроектов по территориальному развитию в России за последние 10 лет. Как правило, эти мегапроекты были привязаны к большим публичным событиям. Или как напоминает д-р Янков, часто территориальное развитие было привязано к различным юбилеям. Это немного странный путь – улучшать ситуацию в городе или регионе благодаря юбилею или Чемпионату мира, но результаты очень хорошие.
К сожалению, улучшение регионального развития не является фронтальным. Мы скорее имеем отдельные города и территории, где происходит серьёзное улучшение, в то время как на других территориях ситуация может не улучшаться или даже ухудшаться. Ну, поэтому я перехожу к описанию проблем российских регионов.
Россия, к сожалению, не избежала траектории развития, из-за которой стала напоминать государство третьего мира. Это быстро растущие успешные мегаполисы в сочетании с территориями, на которых экономическая активность деградирует, а население уезжает. Таких территорий до сих пор в России довольно много.
Какие территории в России наиболее успешны? Это большие города, которые являются финансовыми центрами и центрами экономической активности – Москва, СПб. Это территории, которые примыкают к точкам большой торговой активности (экспортно-импортной), как правило, порты – Владивосток или Калининград. Есть территории, где добывается много нефти и газа ,и там ситуация тоже получше, чем в других регионах. Ханты-Мансийский и Ямало-Ненецкий округа. Или регионы с благоприятными природными условиями – Краснодарский край с городом Сочи.
Если у региона нет таких заведомых преимуществ, то ситуация может быть тяжёлой. Конечно, хорошая экономическая политика может исправить ситуацию, но это получается редко. Поэтому в России сохраняются значительные межрегиональные различия в уровне и качестве жизни населения. Максимальная разница в уровне жизни населения достигает 3,5 раз. Реальные душевые доходы в наиболее богатом регионе в 3,5 раза превышают.
Что мешает изменить эту ситуацию? Во-первых, общая нехватка финансовых ресурсов, с которой сталкивается большинство регионов и муниципалитетов. Распределение налоговых доходов между центром и регионами имеет явные диспропорции. Сейчас центр забирает себе 58% налоговых доходов, а регионы и муниципалитеты – только 42%. Если учесть отчисления в социальные фонды, то перекос будет ещё больше. Когда-то эта пропорция была 50 на 50 и регионам было чуть легче, но с тех пор налоговая система стала существенно более централизованной.
Я не хочу отзываться резко негативно о процессе централизации бюджетных доходов, потому что если бы не централизация и не дальнейшее перераспределение доходов, дифференциация между регионами была бы ещё сильнее. Разница между душевым ВРП по регионам составляет несколько десятков раз. Если бы не было перераспределения денег через бюджет, ситуация была бы драматическая.
Однако, в такой сверхцентрализации есть и много недостатков. Фактически федеральный центр диктует регионам, как они должны тратить деньги, посредством жёстких регламентов. Если исключить богатые регионы типа Москвы, свободы рук у регионов нет никакой. Из 42% налоговых доходов, которые они получают, они могут свободно распоряжаться от силы несколькими процентами. А остальные доходы они должны распределять по жёстким правилам. С этой точки зрения, многие российские губернаторы – это не главные управленцы у себя в регионе, а просто контролёры, которые наблюдают за правильным распределением денег по смете.
Тульская область с населением 1,5 млн человек, где очень развита промышленность, имел собственный бюджет на поддержку малого бизнеса в 2017 году в размере 1 млн евро. Но это огромный регион… это все деньги, которые они смогли выделить на поддержку малого бизнеса. Мне кажется, это число характеризует реальные возможности регионов по развитию за счёт собственных ресурсов. Причём, в отличие от 90-х годов, у регионов не существует возможности слегка обманывать федеральный центр и тратить деньги на другие цели, в отличие от заданных. Регламенты соблюдаются очень жёстко, наказания строгие, а бюрократическая отчётность просто огромна. Вплоть до того, что можно ставить вопрос о сокращении отчётности в несколько раз, иначе чиновники в регионах работать просто не могут.
Качество региональных чиновников в России довольно высокое. Квалификация среднего регионального чиновника как минимум не хуже, чем среднего федерального. Я это объясняю тем, что региональные чиновники находятся ближе к решению реальных проблем. Прорвало зимой трубу с горячей водой – надо проблему как-то решать. Тут качественный региональный чиновник плюёт на все регламенты и решает эту проблему. Это приходится делать довольно часто, что даёт возможность им понимать жизнь как она есть. А федеральные чиновники решают чисто бумажные проблемы – их главная задача написать отчёт, который понравится начальству.
Часто им приходится закрывать и реальные проблемы управления регионами. В России есть проблема – гигантские лесные пожары в Сибири и на Дальнем Востоке. К сожалению ,когда начинается большой пожар, непонятно, кто должен заниматься его ликвидацией. После крайней неудачной реформы лесной отрасли было резко сокращено количество лесников, текущий контроль почти исчез. И когда начинается пожар, непонятно, кто должен первым реагировать. Малочисленные лесники, либо МЧС, либо региональные власти. Пока этот вопрос решается, пожар разгорается. Кроме того, акад. Порфирьев указал на крайней неудачную методику, в соответствии с которой принимают решение, начинать тушить пожар, или нет. Методика такая: сначала считают, что будет дороже – ущерб от пожара или затраты на тушение. Если затраты больше, его отказываются тушить, ждут, пока он сам погаснет. Это в принципе сомнительный подход. А если учесть, что оценивается только стоимость сгоревшего леса и не учитывается ущерб природе и здоровью населения то это вообще ущербная методика. Проблема регионов ещё в том, что если они посчитали ущерб как-то иначе, чем эта методика, с ними не согласятся. И не выделят дополнительных денег на тушение пожаров. В этом году потребовалось вмешательство Президента, чтобы были выделены деньги на тушение пожаров, это было сделано с опозданием в 2-4 недели. Такие есть институциональные разрывы – я привёл один из наиболее ярких примеров.
Таким образом, система регионального управления в России очевидно нуждается в улучшении.
Ещё один яркий пример. Это проблема вывода финансовых ресурсов из регионов посредством деятельности крупных корпораций в регионе. Дело в том, что коммерческая логика, которая диктует поведение корпораций такова, что им выгоднее тратить деньги, заработанные в регионе, совсем в других местах.
Пример – Кузбасс. Угольный регион России. Если взять динамику развития угольной отрасли Кузбасса за 20 лет, она просто великолепна. Производительность труда выросла в 4 раза, число занятых в отрасли в этой связи сократилось в 3,5 раза, смертность горняков на тонну добытого угля снизилась в несколько десятков раз. Уровень затрат за зарплату в тонне угля сократился с 20 до 10 %. Экспорт угля за пределы России тоже вырос в разы. С точки зрения бизнеса – блестящий результат. Но сам регион стал гораздо беднее за это время. Я уже сказал: число шахтёров сократилось с 300 тыс до 90 тыс. Шахтёры получают хорошую зарплату, но их стало гораздо меньше. То есть, если раньше высокие шахтёрские зарплаты помогали поддерживать высокий уровень жизни в регионе, то теперь богатых шахтёров осталось очень мало. Кроме того, для повышения производительности труда компании переходили от шахтной добычи к открытой добыче. Это привело к серьёзному ухудшению экологической ситуации – угольная пыль от добычи стала проблемой многих городов региона. При этом деньги, заработанные на добыче угля, тратятся как правило не в Кузбассе, а в крупных финансовых центрах или вообще за рубежом. Парадоксальная ситуация: бизнес богатеет, регион беднеет.
Конечно, такая ситуация категорически не может устраивать ни регион, ни население. Но к сожалению, пока в России не существует механизмов, которые помогали бы решать противоречия между интересами бизнеса и интересами региона. Как правило, это решается неформальными договорённостями между губернатором и владельцами крупных компаний. Например, губернатор просит открывать в регионе не только основные, но и вспомогательные производства. Чтобы создавать дополнительные рабочие места и увеличивать внутренний спрос. Или же губернаторы просят крупные корпорации увеличивать вложения в развитие социальной сферы. Раз договорённости неформальные – их можно соблюдать, можно и не соблюдать.Кроме того, всё сильно зависит от степени влиятельности губернатора на федеральном уровне. Если губернатор имеет прямой выход на Президента, конечно, его будут слушать больше. Всё происходит в режиме «ручного управления», а ручное управление далеко не всегда эффективно.
Это тоже явный недостаток региональной политики, потому что пока даже нет подходов к решению этой проблемы, нет попыток решить эту проблему в целом по стране.
Ещё один небольшой, но существенный недостаток политики регионального развития – отсутствие нормальных официальных стратегических документов по территориальному развитию. Из-за их отсутствия Регионы плохо понимают, что и как будет развиваться в России, какое место региона в будущем развитии России. Однажды при разговоре в Минэкономики Тверской области мы получили следующий вопрос: коллеги, а вы не знаете, что федеральные структуры собираются строить в Тверской области? А то нам план инвестиционного развития надо составлять. То есть регионы плохо понимают, что собирается делать федеральный центр. Где будут строиться дороги, электростанции…
Ещё один важный недостаток региональной политики – мне кажется, он объясняется идеологией, приветствующей максимальную конкуренцию внутри экономики. Есть много нормативных документов в России, которые заставляют регионы конкурировать между собой. Например, в России есть несколько видов территорий с особыми налоговыми льготными режимами. Это особые экономические зоны, территории опережающего развития, индустриальные парки, технопарки, и т.д. Предприятия, которые начинают работать на этих территориях, имеют льготный налоговый режим и льготный доступ к инфраструктуре. Такие территории, иногда по нескольку, есть практически в каждом российском регионе. Поэтому потенциальный инвестор может выбирать. Естественно, он выбирает как правило тот регион, который предоставляет максимальные льготы. Но предоставляя инвестору максимальные льготы, регион таким образом теряет налоговые доходы. Потом, лет через 10, возможно, доходы вырастут благодаря наличию нового предприятия, но пока, в начальный момент, это чистые потери бюджета. И уже 2 или 3 губернатора говорили мне, что они против того, чтобы конкурировать за счёт налоговых льгот. Давайте конкурировать в сроках оформления документов, в возможностях доступа к инфраструктуре, но не за счёт бюджета. В некоторых случаях конкуренция носит экстремальный характер. При этом в российском законодательстве нет норм и законов, которые поощряли бы межрегиональное сотрудничество. Один маленький пример: все знают, что свалки, куда свозят мусор из крупных городов, или кладбища зачастую расположены в пригородных районах. Но город по закону не имеет права профинансировать строительство свалки или кладбища на территории другого территориального образования. А другой муниципалитет, если ему не дают денег на организацию свалки или кладбища, категорически против таких действий. В последнее время предприняты попытки устранить это противоречие, но пока положение именно такое.
Как исправить ситуацию?
- Надо вернуться к вопросу о пропорциях распределения доходов между центром и регионами. Я согласен с Янковым, который когда-то работал в федеральной налоговой службе, что моментально этот вопрос решить нельзя. Постепенно надо увеличивать долю налогов, которые привязывают экономическую активность к регионам, например, налоги на имущество, и уменьшать долю налогов, которые уплачиваются по поводу экономической активности как таковой. Если доля регионов и муниципалитетов увеличится, у них появятся дополнительные ресурсы для решения проблем. Почему важно, чтобы у регионов появились эти дополнительные ресурсы? Регионы, как правило, лучше, чем центр, знают, какие проблемы нужно решать в первую очередь. А то, как происходит это в данный момент? – Федеральный центр, в отличие от крупных корпораций, как правило возвращает им деньги, которые у них забрал. Но когда возвращает, он делает это в соответствии с жёсткими регламентами. Он направляет субсидию в регион и говорит: за эти деньги вы обязаны повысить зарплату врачам в полтора раза. Регион говорит: позвольте, у нас врачи и так хорошо получают, нам бы учителям поднять зарплату. Центр говорит: ничего не знаем, указ был поднять зарплату врачам, тратьте деньги на зарплату врачам. В результате внутренние диспропорции в регионе усиливаются и регион не очень понимает, а где брать деньги на зарплату учителям. Потому что если разница в зарплатах будет слишком большой, в учителя никто работать не пойдёт. Если у регионов будут дополнительные ресурсы, они будут легче решать проблемы такого рода
- Желательны изменения в законодательстве ,которые облегчат межрегиональное сотрудничество. Необходимо разрешить горизонтальные трансферты, возможность софинансирования регионами межрегиональных проектов (когда бюджеты разных регионов могут сложиться в один важный для них проект – например, ж-д). Сейчас это тоже крайне трудно сделать. А также дать региону возможность финансировать строительство важных для них объектов на других территориях
- Создавать механизмы, стимулирующих локализацию дополнительных производств там, где работают крупные корпорации. В России смогли решить эту проблему, когда приглашали крупные корпорации в автопром или машиностроение для ж-д транспорта – когда приход иностранных корпораций обуславливался повышением уровня локализации. Мне кажется, можно попробовать применить этот подход в случае развития отдельных регионов. Например, в случае с угольной промышленностью можно обязать угольные корпорации создать мощности по производству машин и оборудования для угольной промышленности на территории того региона, где они работают
- Необходимость дебюрократизации процессов управления регионами. Потому что вал справок и бумаг, которые регионы должны посылать в федеральный центр, совершенно огромен. Кроме того, скажем, если какой-то гражданин пишет Президенту или Председателю правительства Федерации, то это письмо спускается в регион с требованием ответить гражданину. Это существенная часть работы чиновников Минэкономики регионов – писать ответы на экзотические идеи особенно активных граждан.
Спасибо за внимание.
Элен Клеман-Питио
В 60-70 годы в регионе, где я родилась, это горнодобывающий регион на юге Франции, основным сюжетом было развитие открытой добычи и конверсия персонала, который терял рабочие места в силу модернизации добычи. Тогда очень много экспериментировали. Что-то удалось. Много было и ошибок. Я думаю, что этот этап для ваших раздумий про Кузбасс мог бы быть довольно полезен.
Сапир
В докладе Кувалина много интересных вещей. Напомню, что участники семинара начали интересоваться региональным развитием ещё в середине 90-х гг. Тогда основной проблемой был не риск независимости регионов, а полная дезорганизация экономической ткани. Соотношение 58 на 42 соответствует реакции федеральных властей, которые постарались рецентрализовать основную часть ресурсов.
Во Франции это также существует. Местные власти обязаны соблюдать национальные правила расходования средств.
Но я думаю, что в выступлении Димы важно другое. В России нет общей стратегии развития территорий. Есть отдельные приоритеты – например, развитие Арктики. Или развитие Дальнего Востока. Но эти приоритеты не интегрированы в глобальное видение обустройства территории.
Во французском правительстве в конце 80-х гг была мощная организация – делегация (дирекция) обустройства территорий и сельских регионов (ДАТАР). Она финансировала наш семинар с 1993 по 1996 год, кстати.
Создание её во Франции произошло не само по себе. Для этого потребовался скандал с экономистами-географами. Публикация книги «Париж и французская пустыня», где были преувеличения, но описывалась в основном реальная ситуация. Развитие Франции в 50-70 гг. было делом комиссариата по планированию и ДАТАР. В ДАТАР изучали управляющие схемы обустройства территорий по развитию автомобильных дорог, скоростных линий, аэропортов.
Не то, чтобы конкуренции нет совсем, есть конкуренция между Марселем, Тулоном, др. Иногда государство закрывает на это глаза, а иногда требует договариваться. Несколько лет назад разразился крупный скандал по поводу строительства аэропорта около г. Нанта. Он был связан с конкуренцией между городами Ренн и Нант. Политическая элита Нанта хотела утвердить свой политический статус в противостоянии Ренну, который является столицей Бретани, за счёт строительства крупного аэропорта. Почему ситуация вышла из-под контроля? Мы сделали глупость в 90-е годы, лишили ДАТАР 90% её средств и ресурсов.
Некоторые решения Димы вполне логичны, но давать больше средств местным органам власти также может вызвать проблему.
Прежде всего, если дать больше средств, но правила их использования определять на федеральном уровне – это мало что изменит. Если сделать правила использования более гибкими, то в каких областях? В конечном итоге оплата труда в медицине и образовании должна быть проблемой и федеральных властей.
В целом идея дать больше власти местным властям кажется вполне логичной, но необходимо сбалансировать это за счёт чётких государственных правил, изыскание средств и возможностей, чтобы сделать гибкой проблему федерализма. Напомню об общем опыте в 2002 году с властями Ростова. Они жалуются, что проблемы землечерпательных работ сбрасывают отходы работ вниз по Дону. Мы отвечали им логически: создайте агентство по обустройству бассейна Дона. Они спрашивают – что это такое? Мы говорим: делаете межрегиональный административный орган. Что нам сказали тогда? Никто не хотел делегировать чиновников в это агентство, кроме того, межрегиональное агентство может противоречить Конституции. В какой-то момент нужно задать этот вопрос на политическом уровне. Россия должна функционировать как федеральное государство, но сегодня федерализм в России функционирует как 98-99 замкнутых структур, которые неспособны сотрудничать друг с другом. Что касается необходимости сотрудничества – только сами регионы могут выявить эту необходимость, будь это через агентство по обустройству бассейнов рек, будь по проблемам загрязнения воздуха в Кузбассе… всякий раз будут возникать специфические проблемы, которые будут требовать определённой формы межрегионального сотрудничества. Нужно, с одной стороны, управляющую схему на национальном уровне, с другой стороны – изменение конституциональных правил, которое бы обеспечило большую гибкость регионам.
Проще сказать, чем сделать. Даже в США люди осознают, что существуют исключительно серьёзные проблемы сотрудничества между регионами. Проблема управления дамбами на Миссисипи. США не смогли создать агентство по сотрудничеству для всех штатов вдоль течения Миссисипи или Миссури. Единственное решение – поручить техобслуживание дамб службе военных инженеров, которая по определению является федеральной. То есть это пример неудачи в области регионального сотрудничества и необходимости федерального государства навязать свою организацию. Абсолютно необходимо задаться вопросом управляющей схемы на национальном уровне, придать этой направляющей схеме политический вес через федеральное агентство, которое будет этим заниматься. С другой стороны, необходимо найти формы повышения гибкости конституционных правил, которые бы позволили регионам сотрудничать.
Клеман-Питио
Хочу задать вопрос Диме. В ходе путешествия на юг России мы были в районе Таганрога, директор торговой палаты говорил нам, что есть организация Черного моря. Это касалось нескольких российских регионов, а также нескольких соседних стран по берегу Чёрного моря. Это экономическая организация, созданная под эгидой российского МИДа. Слышали ли Вы о продолжении деятельности этой организации? Это соответствует тому, что предлагает Жак.
Кувалин
Мне кажется, что после 2014 года эта международная организация вообще ни разу не собиралась. Но и до этого это было скорее на уровне общественной организации – можно было высказать пожелания, но никаких механизмов реализации пожеланий не было.
Теперь по выступлению Жака. Спасибо Жаку за очень ценные замечания.
В России за последний год-два было принято 2 важнейших документа федерального уровня по пространственному развитию. Это стратегия пространственного развития, которая была даже утверждена. И федеральный план развития и модернизации магистральной инфраструктуры.
Стратегия подвергается критике за ключевую идею, которая заключается в следующем: поскольку производительность труда в агломерациях выше, давайте концентрировать население в агломерациях, чтобы повысить темпы экономического роста. На вопрос, что будет происходить с остальными территориями, Стратегия внятного ответа не даёт. Стратегию много раз дорабатывали, но она не очень удачна, и через какое-то время придётся разрабатывать новую.
План развития инфраструктуры получился гораздо более качественным, и по оценкам Широва это самая эффективная программа из существующих в России в терминах прироста ВВП.
Жак должен помнить, что в России есть аналог ДАТАР – это СОПС. Это один из очень немногих институтов в России, который сумел пережить все политические трансформации. Он был создан ещё до революции и сначала им руководил знаменитый академик Вернадский. В советское время эта структура подчинялась Госплану и Академии наук. Фактически, советское министерство экономики и Академия наук осуществляли двойное руководство этой структурой. Это была влиятельная организация, которая разрабатывала Генеральную схему размещения производительных сил с горизонтом 15 лет. Но саркастическая улыбка Широва заставляет резюмировать, что ныне эта организация превратилась в малозначащий исследовательский центр при одном из второстепенных университетов. Причём этот университет подчинён только Минэкономики и не связан с Академией наук.
Конечно, я согласен с Жаком, эта организация должна возродить свой авторитет.
Последняя ремарка. Я забыл выдвинуть ещё один аргумент в пользу того, почему российским регионам надо дать больше самостоятельности в экономических вопросах. Некоторые российские регионы ведут себя очень активно с точки зрения привлечения инвесторов, увеличивая ВРП и налоговые доходы на территории. По существующим правилам большая часть этих доходов уйдёт в федеральный центр. Во многих случаях это дестимулирует регионы в части поддержки экономической активности.
Мне рассказывали такую историю. Один южный регион России составил проект регионального бюджета с профицитом. Исполнительная власть региона посмотрела на этот прекрасный проект профицитного бюджета и сказала: вы что, с ума сошли? Если вы делаете бюджет профицитным, мы не получим субсидии из центра. И областная Дума старательно переписывала проект бюджета, делая его дефицитным. В этом смысле стимулы, которые подталкивают регионы к увеличению экономической активности, недостаточно действенны. Я видел предложения, и они мне кажутся резонными, что можно зафиксировать текущую пропорцию распределения налоговых доходов на базовом уровне, а что касается прироста доходов – пропорцию можно поменять в пользу регионов, это будет их больше стимулировать.
Мы также регулярно спрашиваем, что предприятия думают по поводу бюрократизма и коррупции в России. В том числе спрашиваем про уровень коррупции на федеральном , региональном, муниципальном уровне. Ответы предприятий привели меня к убеждению, что проблемы коррупции в России серьёзно преувеличены. Кроме того, за последние 17 лет коррупции стало заметно меньше. Мы опрашиваем предприятия с 2001 года и ситуация явно улучшается.
Особенно серьёзно коррупция снизилась именно на федеральном уровне. На региональном уровне ситуация не так хороша. Действительно, случаи коррупции есть, о них пишут в прессе достаточно часто. Но опять же, проблема всё равно преувеличена СМИ. Например – у нас с Элен был проект, когда мы брали интервью у представителей французских предприятий, работающих в России. Каждый раз мы задавали французам вопрос, сталкивались ли они с коррупцией в России. Ответы были двух типов: 1) никогда, 2) я слышал, но сам никогда не сталкивался.
Более того, они говорили, что губернатор региона – ключевая персона при реализации проекта. И говорили, что губернатор может быть более или менее сильный и дееспособный, но только от этого зависит успех проекта, но ни в коем случае не от коррупции.
Была оговорка: мы понимаем, что мы иностранцы, а к иностранцам в России традиционно относятся уважительно. Возможно, российский бизнес сталкивается с коррупцией чаще. Но я считаю, что качество региональных чиновников как минимум не ниже качества федеральных. Я не вполне согласен с подозрениями федерального центра по отношению к регионам. И опасения федерального центра, что в регионах деньги обязательно будут разворованы, мне кажутся совершенно необоснованными. Мы в регионах видим искреннюю заинтересованность региональных чиновников в решении местных проблем.
Последний ответ. Всё-таки федеральный центр поощряет инициативу регионов в некоторых случаях, но эти случаи очень жёстко ограничены законодательством. Например, федеральный центр говорит регионам: если вы откроете зону со специальными условиями, мы дадим кредит на развитие этой зоны. Это реальный способ получить деньги из Федерального бюджета. Это, безусловно, стимул.
Если создаётся региональный фонд развития промышленности, мы готовы дать дополнительные субсидии на проекты, организованные этим Фондом. Но все такие стимулы строго прописаны в законодательстве и Вы правы – свободной инициативы у регионов всё-таки нет.
Широв
Дмитрий Борисович очень детально рассказал об устройстве жизни регионов. Но есть вещи, которые определяют отношение центра и регионов на более высоком уровне. Прежде всего – мы недостаточно хорошо понимаем, что является главными движущими силами развития экономики регионов. Например, по нашим последним оценкам межрегионального баланса развития экономики России, около 80% экономической динамики регионов определяется общими макропоказателями. И только 20% – то, что возникает в самих регионах. Из этих 20% где-то половина – межрегиональные связи, а оставшаяся половина – непосредственно структура экономики самого региона. Здесь мы получаем, если поднимаемся на уровень экономической политики страны в целом, массу проблем макроструктурного характера. Эти проблемы на 80% определяют экономическую динамику региона. Без решения этих проблем любая региональная политика будет неэффективной. Я не разделяю мнение Дмитрия Борисовича, что на региональном уровне у нас много квалифицированных специалистов. Что я видел – уровень квалификации достаточно низкий на уровне формирования региональной экономической политики.
Мы имели период либерального отношения к политике региональных властей после 2008-2009 года, и в этот период получили резкий рост задолженности регионов. Минфин был вынужден ввести определённые ограничительные меры в отношении регионов.
Последнее и главное. Мы утеряли внутри России способность связать между собой развитие экономики и регионов. Не случайно в Минэке есть всего один департамент, который занимается этими проблемами, а уровень документов, которые из него выходят, крайне низкий. Нам надо начинать с нуля строить региональную политику. И увязывать её с общей стратегией развития экономики. Отдельными точечными решениями проблемы отношений регионов и центра не решаются.
Кувалин
В целом, я согласен, но должен защитить регионы в истории с резким ростом задолженности. Как начала расти задолженность регионов поэтапно? С федерального уровня поступили жёсткие указания повысить зарплату работникам бюджетного сектора в регионах. Регионы посчитали и сказали – собственных ресурсов плюс трансфертов из бюджета нам не хватает, чтобы решить эту задачу. В федеральном центре пожали плечами: денег нет, берите кредиты. И регионы вынуждены были обращаться в коммерческие банки, и комбанки с большим удовольствием стали давать кредиты этим заёмщикам под очень высокий процент. То, что ситуация стала абсурдной, стало ясно довольно быстро. Тогда федеральный Минфин решил заместить кредиты комбанков кредитом бюджетным по ставке , кажется, 1%. Конечно, это гораздо более выгодные условия для регионов. К настоящему моменту проблема задолженности регионов практически решена. Но решение брать кредиты у комбанков, а потом замещать их бюджетными в обоих случаях было принято федеральным центром, а не регионами. С моей точки зрения, регионы скорее жертвы, чем виновники этой проблемы. Хотя Александр Александрович прав в том смысле, что были отдельные случаи коррупции при этом. Я действительно слышал истории, в соответствии с неформальными договорённостями губернаторы от имени региона брали кредиты в аффилированных банках. И в этом случае действительно, были регионы, в которых ситуация с долгом региона были приемлема, но были и катастрофические случае. Отчасти это объяснялось разной экономической силой регионов, но в некоторых случаях это объяснялось слабыми управленческими качествами и коррупцией. Во всяком случае, несколько губернаторов лишились своих постов именно из-за высокой задолженности региональных бюджетов.
