Журнал “Эксперт” 14 сентября 2015 г.
В СМИ появилось изложение его доклада (точнее, как выясняется, лишь технической его части), с которым советник планирует выступить в ближайшие дни на заседании межведомственной комиссии Совбеза РФ. На автора доклада обрушилась мощная критика представителей либерального крыла общественной мысли: здесь и «старая гвардия» рыночных реформаторов в лице Евгения Ясина и Андрея Нечаева, и новое поколение, например экс-проректор Высшей школы экономики Константин Сонин, и многочисленные публицисты, освоившие нехитрые схемы «прогрессивной» экономической теории.
Мы решили обсудить работу Глазьева с его коллегой по Отделению общественных наук РАН директором Института народнохозяйственного прогнозирования академиком Виктором Ивантером.
— Виктор Викторович, ряд комментаторов трактовали доклад Глазьева как программное высказывание сторонников «модернизационного рывка» из кругов, близких к Отделению общественных наук РАН. Это действительно так, обсуждаемый документ является некоей консолидированной позицией? И если да, то чьей именно?
— Я хочу подчеркнуть две вещи. Первое: данный документ отражает личную точку зрения автора, Сергея Глазьева. Ряд положений и тезисов действительно обсуждался автором в академической среде, в том числе и со мной. Где-то наши точки зрения близки, в ряде вопросов есть существенные расхождения. Повторяю, ответственность за этот доклад целиком и полностью лежит на его авторе.
И второй момент, который, как мне кажется, существенно объясняет избранный Сергеем Юрьевичем жанр и формат предложений. Это не узкоэкономический доклад, а политическое заявление. Манифест, если хотите. Именно так его стоит воспринимать и анализировать. Глазьев традиционно имеет существенные политические амбиции. Он многократно участвовал в самых разнообразных избирательных кампаниях. Комментаторы же сосредоточились на анализе конкретной экономической проблематики, которая в докладе вынесена в приложение и занимает не больше четверти общего объема документа.
— Все же хотелось узнать вашу точку зрения на ключевые предложения Глазьева в области экономической политики. Начнем с временного замораживания цен на товары первой необходимости. Вы поддерживаете эту идею?
— Заморозить цены — дело нехитрое. Что будем делать потом, когда понадобится их вновь размораживать? Риск возникновения ажиотажного спроса, вслед за ним — физического дефицита продуктов, а вслед — карточного распределения очень велик. Все это мы уже проходили в позднесоветские годы. Это путь в никуда. Многие специалисты готовы перенести к нам опыт продовольственных талонов в США. Ни в коем случае! Карточная система в России абсолютно неприемлема. С другой стороны, замораживание розничных цен на часть товаров первой необходимости, например на некоторые жизненно важные лекарства, я бы считал разумным. Как и ограничение маржи розничных сетей. Но надо еще понять, как мы реально сможем администрировать такие меры в отношении торговли. ФАС при всем желании сегодня не сможет обеспечить эффективный контроль.
— Следующий дискуссионный блок — предложение Глазьева развернуть целевое кредитование производственных предприятий, сбыт продукции которых гарантирован экспортными контрактами, госзаказами, договорами с внутренними потребителями, торговыми сетями по ставке четыре процента на срок от года до пяти, обеспеченных рефинансированием ЦБ по ставке процента с жестким контролем над целевым использованием денег. Два вопроса: насколько велик в данной конструкции риск возникновения инфляции, на который указывают критики Глазьева? И насколько такой механизм реализуем в принципе — конечно, при условии сохранения кредитного рынка и банковской системы рыночного типа?
— В действительности у нас сегодня применяется система целевого кредитования. Это кредитование АПК через Россельхозбанк по субсидируемым государством процентным ставкам, это целевое кредитование предприятий оборонно-промышленного комплекса, это механизм проектного финансирования (постановление № 1044 от октября прошлого года). Правда, поручение президента о запуске проектного финансирования выполнено формально, система предоставления кредитов излишне бюрократизирована, по этому порядку выдаются единичные кредиты на смешные объемы. Таким образом, для начала было бы разумно как следует реализовать те решения, которые уже приняты.
И еще один принципиальный момент. Надо восстановить работоспособность предприятий, которые вынуждены были финансировать оборотный капитал по сумасшедшим кредитным ставкам, заданным решениями ЦБ в конце прошлого года.
Теперь об угрозе инфляции. Если кредиты выдаются для выпуска продукции, обеспеченной заказами, то инфляции ожидать странно. Более того, если кредиты выдаются под конкретные проекты в реальном секторе экономики, то эти меры будут иметь дефляционный характер.
— Массу критических стрел вызвало предложение Глазьева о введении жестких элементов валютного контроля: ограничения валютной позиции коммерческих банков, запрета на покупку валюты юрлицами без оснований, введение временного налога либо резервирования средств при трансграничных операциях, обязательной продажи валютной выручки. Насколько они: а) оправданны, б) эффективны и в) реализуемы?
— Прежде всего, никакие новые ограничения не должны вводиться на конверсионные операции населения с иностранной валютой, так как сама девальвация является сильным ограничением.
Что касается трансграничных операций юридических лиц, то в 2006 году мы несколько поторопились с их полной либерализацией, и сейчас реально некоторые элементы контроля над этими операциями восстановить. Но не нужно устраивать из этого истерик и революций.
Кроме того, если бы мы соблюдали уже введенные ограничения, это дало бы существенный эффект. Наш мегарегулятор, Центробанк, имеет колоссальные возможности и без дополнительных полномочий контролировать ситуацию на валютном рынке.
— А предлагаемый Глазьевым отказ от погашения долгов кредиторам из стран, объявившим нам санкции? Это тоже оправданно, по-вашему?
— Россия ведет сейчас достаточно взвешенную антисанкционную политику, не в ущерб себе. К радикализации такой политики надо подходить осторожно. Не надо выбивать себе глаз, чтоб у тещи зять был кривой. Но если наши партнеры поставят под угрозу наши валютные резервы, то странно было бы продолжать отдавать им деньги.
— Складывается впечатление, что политический характер документа существенно повысил градус радикализма глазьевских предложений в части экономической политики, несколько огрубил их и вынес фактически за скобки вопросы их администрирования в условиях действующего правительства и, шире, наличного бюрократического аппарата. Вы согласны с такой трактовкой?
— Этот документ в определенном смысле корреспондирует с документами, выпускаемыми Кудриным и его сторонниками. Просто это разные полюса. Документ Глазьева противостоит скорее не действующей политике президента, а радикальным взглядам неолиберальных идеологов во главе с Алексеем Леонидовичем. Это нормальная заочная дискуссия крайних позиций, возможно, помогающая власти поддерживать баланс.
