Это видео входит в серию выступлений с LV сессии российско-французского семинара “Финансирование восстановления экономического роста в России и Европе“.
Презентация
Стенограмма выступления
Клод Роше
Тема моего доклада – интеллектуальная территория, новый подход к конкурентоспособности за счёт регенерационной экономики.
Посмотрим на парадоксальное появление новых территорий в рамках глобализации. Неоклассическая экономика в теории глобализации предусматривала сглаживание территорий. Но мы замечаем, что территория оказывается ключевым субъектом развития, поскольку они не равны между собой. Глобализация выявляет характеристики и специфические преимущества каждой территории. Каждая терр. Имеет преимущества нематериального (социального) капиитала, который оказывается ключевым ресурсом. Этот социальный капитал образован компетенциями, ноу-хау, различными сетями – предприятий, НИОКР – которые сосредоточены на этой территории.
Сегодня самые динамичные инициативы являются эндогенными для территории.
Это всё скорее эмпирические наблюдения. Все эти инициативы занимают много времени, т.к. нет официальной институциональной поддержки, нет курсов обучения. Есть очевидные результаты, которые создают ценность, но они пока ограничены. У нас нет инструменты их измерения, они недолговечны. И они основаны на ограниченной мобилизации субъектов, которые являются особенно динамичным. Эта группа субъектов проявляет большой энтузиазм, являющийся результатом перекрёстного опыления компетенций. Это группа имеет максимальное влияние на динамику территории.
Это обязательно – коллективный подход. Этот подход позволяет определить адекватную территорию, которая отличается от административной. Это проходит через однородность ноу-хау и социального капитала. В глобализованной экономике происходит удлинение технологической цепочки, большее взаимодействие между субъектами и предприятиями. Территории становятся лабораториями инноваций благодаря управлению со стороны множества субъектов.
Существует целый комплекс монографий (пионером был Филипп Айдало и Жорж Бенко, который работал у Жака в CEMI). Идея заключается в том, что инновационное предприятие не существует в местной среде, а порождается местной средой. Территория – это не материальный капитал, образуемый историей, общим проектом, способностью порождать консенсус, который включает также территориальные активы, состоящие из технологических знаний, рынка труда и ноу-хау. Это мы называем инновационной средой.
У территории три измерения:
- Географическое. Технопарки, например.
- Взаимодополняемость ресурсов. Это компетенции, ноу-хау, сети предприятий, оборудование, инфраструктура. Но это взаимодействие не автоматическое – оно предиктивно, но не прогнозируемо. Чтобы получился хороший майонез на кухне, нужно ещё что-то
- Общие ценности, доверительные отношения, позволяющие нейтрализовать дилемму заключённого. Благодаря практике сотрудничества капитал доверия укрепляется. Физическая близость дополняется виртуальной близостью за счёт доверительных отношений, которые могут проходить и через цифровые технологии.
Вот схема:
- близость в географическом смысле, которая обеспечивает привлекательность системы
- сотрудничество между субъектами в создании производственных систем
- ноухау и технологии создания инноваций.
Есть взаимодействие между этими тремя направлениями. Они создают региональную динамику. Первое взаимодействие – классическая количественная теория. Административные действия позволяют сложить эти взаимодействия для получения простого эффекта усиления и классического маршалловского эффекта агломерации. Классическая близость, политика поддержки создания предприятий. Но здесь нет системного эффекта: целое меньше суммы элементов.
Другая стратегия – территориальная специализация, где укрепляют межотраслевые взаимодействия, чтобы создать эффект технологической цепочки, основанной на вертикальной интеграции. Сохраняется географическая близость, гос-во по-прежнему финансирует проект. Но появляются когнитивные взаимодействия, которые создают эффект системного развития. Это системное развитие известно как траектория – чем больше мы делаем, тем лучше мы умеем делать именно это. Это в основном экзогенные инновации и здесь мало эндогенных инноваций.
Третья – поиск дифференциации, специфических особенностей территории. Эта деятельность диффузна, здесь нет лидера. Она основана на способности сетей к самоорганизации. Сети своей деятельностью будут формировать структуру территории, которая может оказаться отличной от географической и административной. Так что это организационная инновация, порождающая технологическую. Возникает сетевой эффект и инновация становится эндогенной.
Тут возникает непредсказуемый и неожиданный эффект, другими словами.
Это предполагает отказ от технической рациональности управляющего и инженера, чтобы обеспечить взаимодействие различных систем.
Здесь по оси Y – комбинация технологий, по Х – комбинация компетенций. Если я остаюсь со стандартной комбинацией, то у меня мало инноваций. Чем я дальше я иду в комбинации технологий, тем больше инноваций.
Пример – бортовые системы электроники в Тулузе. Комбинация: авиапром, космопром, оборудование для автопрома и жд-прома.
Мы видим, что с помощью чисто государственных мер невозможно учесть все эти инновационные элементы. В Существущей ситуации государственные меры налогового характера будут обеспечивать только начало цикла жизни, в то время как реальный цикл территории будет развиваться со временем и за счёт эластичности ему придётся адаптироваться к технологическим разрывам.
Как можно этому помочь? Над этим мы сейчас работаем.
Если сослаться на работу Жоржеску Рогена – дилемма энтропии – он констатировал, что экономическая деятельность – деятельность по упорядочиванию, которая уменьшает энтропию на местном уровне, но увеличивает – на глобальном. При экономической экспансии будет идти напрасная растрата ресурсов и надо её ограничивать. Отсюда его теория ограничения роста.
В экономике территорий мы видим появление адекватной территории, которая будет нас стимулировать к концентрации деятельности на этой территории, не открываясь для глобализации. Это мы и понимаем под экономикой симбиоза, где будут взаимодействовать технологические экосистемы, человеческие экосистемы и природные экосистемы для управления ресурсами. Каждая система использует ресурсы, производимые другой экосистемой. Например, появление центров данных с отрицательным энергопотреблением. Первый из них был создан в Швеции. Это проблема, которая может встать остро для арктических зон – как кормить людей в этих зонах, не импортируя продовольствие. Порфирьев, кажется, работал над этим – использовать тепло, производимое машинами, компьютерами – чтобы в теплицах вести с/х.
Всё это предполагает общность ценностей и процессов принятия решений, что основано на прямой демократии. Особенно, компетенции в архитектуре комплексных систем, которые нужно разрабатывать. Это наука, которую ещё предстоит построить – основана на способности выстраивать в ряд цели, функции, технические организации и субъектов, которые будут ими управлять.
Это программа поиска возможных действий – мы её разрабатываем. На основе реконверсии бывших территорий шахт на севере Франции и в Марокко на территориях, где производили фосфаты. Мы надеемся развить партнёрство с российскими территориями, которые испытывают аналогичные проблемы. С одной стороны – эндогенное создание знаний за счёт проектов, порождаемых жителями территорий за счёт освоения ими технологий. Например, можно организовать мероприятия в городах, чтобы люди освоили управление данными. Или с другой стороны, проекты, которые жители будут осваивать экзогенно – например, большая цифровая больница на Севере Франции. Всё это усиливает доверие – за 1-м успехом следует другой – и появление общих ценностей, территория становится более оптимистичной.
С другой стороны, к этому эмпирическому подходу добавляется научный подход, создание института интеллектуальных территорий, который принесёт новые знания и будет разрабатывать академические партнёрства, чтобы выполнять прикладные исследования. Это позволит создать науку экономики симбиоза, проводить обучение, распространять знания и управлять интеграцией наших экосистем.
Мы применяем этот подход и в Марокко. Каждый субъект является кубиком и восходящий подход позволяет строить новые конфигурации.
Мы получили значительное финансирование на эти научные программы и мы надеемся развить партнёрство также с нашими российскими коллегами.
Элен
Клода потянуло в архитектуру сложных систем. Для архитектуры сложных систем были бы полезны работы по жизнеспособности и контролю Жан-Пьера Робена. Это матанализ динамических моделей, там есть функции, субъекты и контроль для управления экономической динамикой. Мне кажется, что центральный момент, сближающий это всё с Клодом – это общность ценностей. Которая модализуется с помощью пространства ограничений – как мир воспринимает изучаемую систему. Связи с этой исследовательской группой несколько разрушились, потому что в рамках теории равновесной экономики неудобно говорить о кризисах и дестабилизирующей динамике. Все эти работы, которые проводились в унив-те Париж-Дофин много лет, были изгнаны из помещения университета.
Мне кажется, что некоторые люди из этой группы находятся в унив-те Бреста в отделе прикладной математики.
Роше
Это важный момент – сейчас публикуется первая монография об экономике симбиоза на английском и китайском. Но мы по-прежнему находимся на уровне констатации, на уровне отдельных примеров. Нам не хватает научной модализации и показателей для измерения. Создаваемый нами институт будет своего рода убежищем для всех преследуемых учёных.
Француз.
Вопрос о теории близости. Характер близости – географический, организационный и когнитивный. Вы упоминаете её вскользь. Что вы думаете об этой теории?
Роше
В Минэкономики мы занимались теорией кластеров. Есть классический подход – мы даём деньги. Предприятия приходят за этими деньгами – это не значит, что они будут сотрудничать. Должны ли мы управлять дилеммой заключенного? Как будет создаваться доверие? Это связано с механизмами, которые мы ещё плохо знаем. У меня в Марокко аспирант пишет диссер о точке встречи моментов восходящих и нисходящих инициатив. Как выявить момент их встречи и как ими управлять.
Порфирьев
Марокко очень повезло, что им занимается проф. Роше. То, что он говорил, называется комплексным подходом к территориальному развитию. Главное, из чего Клод исходит – это из понимания территории как богатства, а не проклятия. Это концепция, которую в нашей науке развивал акад. Гранберг, и которая, к сожалению, не нашла своего отражения в том варианте пространственной стратегии развития, которая сейчас предложена нашим Минэкономики.
